- Он не прекраснее моей повелительницы.
Глаза в глаза.
Оливия онемела, замерев на месте. Лицемерил ли граф? Пытался угодить? Играл? Врал? В серьезность таких слов было опасно верить, потому что можно было угодить в ловушку под названием иллюзии, и подумать, что мужчина в нее влюблен. “Скажу, что цветы и люди несравнимы - могу оскорбить его искренние чувства”, - в любой другой ситуации Какью могла бы позволить себе дерзнуть, но сегодня был не тот момент.
- Не будь Вы графом, а я - принцессой, подумала бы, что Вы флиртуете со мной, граф Карлайл, - и ее рука все еще была в его ладони.
Дольше, чем положено.
“Ох, сплошные нарушения этикета…”. - Принцессе было все равно, что мог подумать об этом молодой мужчина, но ее беспокоило, что он мог стать источником сплетен и слухов, которые могли опорочить имя принцессы, чего допускать не следовало: народной любимицей стать было непросто, но очень быстро можно было потерять весь свой имидж при дворе, создаваемый годами кропотливого усердного тяжелого труда.
- Ценность подарка не в его цене, - покровительственно улыбнулась девушка, переводя мудрый взгляд с графа на цветок и обратно. - Если бы доверие можно было купить дорогими подарками, дворец был бы переполнен драгоценностями и прочими великолепными изысканными безделушками.
Неужели она была похожа на ту, чью любовь можно было заслужить только бриллиантами да магическими амулетами и книгами?
- Чего, по Вашему мнению, я достойна? Что Вы подразумеваете под “гораздо большим”? - даа, попали Вы, граф Карлайл младший.
- И чем же, позвольте узнать, этот цветок заставил Вас вспомнить обо мне? - проницательный томный взгляд алых глаз, от которых сейчас нельзя было укрыться. Какью часто казалось, что она ведет себя старше своего возраста, но куда было деваться, когда в пять лет ты хоронишь маму и остаешься опорой для отца и новорожденного брата? Жаль, Оливия никогда ни с кем не флиртовала - не ее типаж поведения. А хотелось, очень хотелось. Но легкомысленность была недоступная принцессе черта, а от того приходилось довольствоваться лишь подслушиванием сплетен у фрейлин да собственными фантазиями и домыслами, которые никогда не порочили ни одну из сторон: девушка умудрялась оправдать каждого, кто становился героем сплетен в ее ушах.
- Могу, - подтвердила Оливия. - Но это не значит, что не найдется ученых при дворе, кто знает о таких растениях, и желающих рассказать этим ученым, откуда доносится столь чудесное пение, - улыбка погрустнела, а цветок запел чуть громче. Девушка снова засмеялась, уже более спокойно.
- Мне смешно от того, что теперь у меня есть собственный индикатор хотя бы одной моей эмоции и, соответственно, который будет тут же сообщать об этом. Принцесса будет поймана с поличным собственными руками, - усмешка и подвывающий небесными мелодиями цветок. - Придется что-то делать со своими эмоциями, - девушка пожала плечами.
Смех графа был легок и непринужден. Искренность - вот что вытаскивала Какью из людей, когда они общались с ней. Никто не мог врать и притворяться рядом с той, кто являлся самой чистой звездой Кинмоку. Син откинул упавшую на лоб прядь волос. Движение было таким легким, естественным, изящным и… манящим. На миг захотелось самой поправить эту прядку, заведя ее за ухо кончиками пальцем, нежно глядя в глаза. Ей хотелось бы в него влюбиться, но это могло стоить слишком дорого, а честь, увы, не восстанавливается. "Не во дворце. Не с королевскими особами".
Мысленно пришлось дать самой себе пощечину за такие мысли. С дамским угодником нельзя было забываться, тем более увлекаться и верить в серьезность его намерений. “Просто граф хотел выказать знак внимания и принцессе, коль она оказалась родственницей хорошего друга, который по счастливому стечению обстоятельств наследник престола. Прикрывает тыл, так сказать, со всех сторон”, - подковерные игры Какью ненавидела, хотя людей, которые их вели, не столько не уважала, сколько жалела. - “Они думают, что мы - сильные мира сего, поэтому против нас надо плести интриги, поэтому нас надо ублажать и быть нашими друзьями. Потому что иначе однажды мы можем под любым предлогом их уничтожить”.
Варварское мышление. Больное. Но поделать с ним Оливия ничего не могла, пока была всего лишь принцессой. Поэтому приходилось терпеть и учиться смотреть на такие вещи сквозь закрытые глаза.
- Граф, Вы слишком долго держите мою руку, - добрая улыбка, ласковый голос, и ладонь мягко покинула руку Карлайла. Не хотелось верить человеку, который мог оказаться обычным лицемером - никто ведь не был защищен от обманщиков, что населяли придворных аристократов. “Возможно, поэтому у меня нет друзей”, - грустная мысль, и цветок снова запел чуть громче. - “Надо будет что-то с тобой придумать”, - вздыхая, Какью взяла горшок в руки и поставила к себе на колени, внимательно разглядывая листья, цветы, бутоны, при этом поглаживая руками стебель, листья, касаясь земли и горшка.
- Не уверена, что буду с ним меньше грустить, - девушка печально улыбнулась, глянув на графа. - Но благодарю Вас за участие. Цветок замечательный, - более живая улыбка, и взгляд вернулся к растению. - Альби, знакомься, это граф Карлайл младший, - метеор погладила растение по бутонам кончиками пальцев и повернулась корпусом в сторону мужчины. - Граф, позвольте Вам представить моего нового друга - Альби. Иония… - протянула Какью. - Я почитаю что-нибудь в нашей библиотеке более подробно про нее. Вы меня заинтересовали. Благодарю, - девушка чуть склонила голову, прикрыв глаза.
Фейерверки у Карлайлов были уже не первый раз - граф был падок на диковинные разновидности развлечений, в который входили фейерверки. Благо, король на них тратил казну только по торжественным поводам вроде нового года или дня рождения кого-нибудь из семьи. Когда приглашение только начало озвучиваться, Какью замерла с радостным изумлением на лице. Но продолжение, в котором говорилось о приглашении брата, заставила эмоции застыть на лице с расплывшейся по нему улыбкой чеширского кота.
“Брат. Куда без него”, - когда-то Оливия сама его воспитывала, нянчилась с ним, пока этот гаденыш не подрос и не стал задирать сестру, вытаскивая на марафон “кто станет правителем планеты”. И пока, увы, лидировал близко к победе Кристиан. И это ужасно раздражало.
- Если… отпустит отец, - вкрадчиво ответила девушка, отводя взгляд от мужчины и перемещая его всецело на растение. Тщательно разглядывая каждый сантиметр цветов с приклеенной нежной улыбкой на лице, Оливия пыталась справиться с обидой, что начинала давить на девушку изнутри. "В связи с последними событиями он может запретить мне выходы и в свет."
Конечно, ее нельзя было приглашать одну, но почему повсюду с ней шел вездесущий младший брат, которому обещали все, не удостоив даже крупицы благодарности за то, что когда-то Какью пришлось выбрать быть сильной, и взять на себя заботу о брате и выбитом из колеи смертью любимой жены отца. Но если бы ей предложили, с кем пойти - с братом или фрейлинами, принцесса предпочла бы вообще никуда не ходить. И тот и другой вариант действовали ей на нервы, испытывая на прочность выдержку королевской особы.
В такие моменты Оливия ненавидела свою жизнь, участь, что родилась в королевской семье, а главное, себя, за то, что была такой слабой в своей покорности и полном отсутствии хитрости.
- Ничего, все в порядке, - девушка улыбнулась и махнула той рукой, что пару минут назад покинула “объятия” ладони графа. Ей хотелось бы, чтобы он взял ее за руку, посмотрел честно в глаза и все сказал, зачем пришел, но слава шла впереди героя, отнимая у него часть доверия. Плюс дружба с братом, о похождениях которого принцесса тоже была наслышана… В общем, ситуация была из разряда “и хочется, и колется”, потому что хотелось, очень хотелось верить графу, узнать о истинных его помыслах и чувствах, а с другой было страшно обмануться: ничто не бьет больнее собственных разрушенных иллюзий.
- Ваш отец любит праздники. А Вы? - метеор перевела взгляд алых глаз от растения, внимательно глядя на Сина. Его поведение, известное при дворе, говорило о том, что мужчина вел легкомысленный образ жизни, но был ли он таким на самом деле?
“Ты уверена, что хочешь это проверять?”